«МОСКОВСКАЯ ПРАВДА»: Проснитесь, люди! Нас сворачивают!
Вчера Совет Федерации большинством голосов одобрил одиозный законопроект, реформирующий всю систему бюджетных учреждений в стране
Документ с ничего не говорящим названием «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений» подвергнет коренной реорганизации больницы, школы, детские сады, библиотеки, музеи, театры и все прочие организации, находящиеся на балансе у государства. Он предусматривает разделение всех государственных и муниципальных бюджетных организаций на три типа – казенные, автономные и бюджетные.
Казенные учреждения (разнообразные военные ведомства, следственные изоляторы, исправительные учреждения, психиатрические больницы, лепрозории, противопожарная, миграционная и таможенная службы, ФСБ и т.д.) будут перечислять все доходы в бюджет. Автономное учреждение избавляется от необходимости отчитываться перед государством по заработанным средствам, а также получает право распоряжаться всем своим имуществом. При этом государство снимает с себя ответственность за него. Бюджетные же учреждения будут финансироваться на основе госзадания в форме субсидии, а заключать крупные сделки смогут только с согласия чиновников. Также они смогут распоряжаться лишь движимым имуществом и доходами от своей деятельности. Сюда скорее всего будут отнесены больницы и учреждения культуры. Два года выделяются в качестве переходного периода, с 2012-го закон окончательно вступает в силу.
«Реформаторский» документ был принят быстро и без лишнего шума, на сайте Госдумы даже не появилось информации о том, что он прошел третье, окончательное чтение. Гробовое молчание хранили государственные СМИ, соблюдали тишину и те, кто совсем недавно без устали боролся с ЕГЭ, монетизацией льгот и прочими неудачными начинаниями властей. «МП» решила разобраться, что же ждет отечественные образование, здравоохранение и культуру в ближайшие два года.
Аттестат о среднем урезанном
Пожалуй, одну из самых острых реакций в связи с упомянутым документом вызвала перспектива возвращения системы образования к временам поголовной безграмотности. Чиновники уверяют, что все будут в шоколаде, народ упорно не верит.
Отказ от сметного финансирования и переход на ставшую уже одиозной (в связи с бесконечными откатами) систему госзаказа в школах вызвал у людей в сети бурю негодования и натуральные предреволюционные настроения:
- Даже коммунисты старались дать всеобщее бесплатное образование, а эти дерьмократы все, что было хорошего, сгноили. Ну не нужны им образованные люди. Для разработки месторождений достаточно молчаливого «быдла»… А его можно и в Азии найти…
- Реформа как под кальку списана с образовательной доктрины третьего рейха на оккупированных территориях. Читать, писать, считать в минимальном объеме – вот и все, что нужно для «унтерменьшей». Еще Адольф сделал личное примечание: ни в коем случае не допускать возникновения у населения оккупированных территорий чувства собственного достоинства…
- Это не дурь Фурсенко, а четко спланированная программа уничтожения России. Вспомните высказывание М.Тэтчер о том, что на территории России достаточно 15 миллионов человек для обслуживания нефтяных скважин. Посмотрите, что сделали с нашей промышленностью, ВПК, армией. Коренное население стремительно вымирает. А теперь добираются и до оглупления основной массы населения России.
- Вопрос задаю провокационный. Предположим, некто хочет сократить большую часть своих сотрудников, работающих в его шараге, или вообще закрыть ее. Будет ли этот некто заботиться о здоровье, переподготовке или охране будущих уволенных работников? Ответ однозначный – нет! Что и происходит в нашей стране в настоящее время. Зачем напрасно тратить деньги на то, чего завтра не будет? Люди, ау, проснитесь! Нас «ликвидируют» – «сворачивают» нас!..
Итак, что же вызвало этот вал народного гнева? Если переводить с чиновничьего на русский, по законопроекту, утвержденному в пятницу депутатами, школы у нас теперь будут делиться на казенные, автономные и бюджетные. Первые (детские дома, интернаты для детей с проблемами здоровья и тому подобные заведения) будут финансироваться так же, как и прежде. Вторых отправят в самостоятельное плавание – на полное самообеспечение. Третьи, будучи вроде бы государственными, станут получать из бюджета деньги не по привычной сметной схеме, а исходя из госзадания (госзаказа), которое и будет оплачиваться.
И все вроде бы ничего, если бы не громадные возможности манипуляций с образованием, которые теперь открываются перед властью предержащей. Оплачивает, скажем, государство обучение в полном предметном объеме и год, и два, и три, а потом, в один не самый прекрасный момент (скажем, после президентских выборов 2012 года), объявляет: отныне заказываем вам обучение лишь по четырем базовым предметам. Хотите большего – ваша проблема, изыскивайте внутренние резервы. Ну а как изыскивают резервы в наших школах, думаю, не понаслышке знает любой родитель школьника, чьи кошельки периодически опустошают на те или иные учебные нужды. И, главное, комар носа не подточит: по Конституции нам гарантировано бесплатное среднее образование? Гарантировано. А оговорено в ней как-то количество предметов, которое под него подпадает? Нет. Так что все политесы соблюдены, расслабьтесь и получите удовольствие.
Более того, то там то сям в сети уже появляются панические родительские SOS по поводу введения платы за те или иные предметы. А у нас с дымом без огня сами знаете, как. Не вносят ясности и учителя…
«Сегодня нам директор сказала, что со следующего года оставляют 2 часа языка (второго не будет вообще), 2 часа математики и 2 часа русского, 3 часа физ-ры и 3 часа религии. ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ БУДЕТ ПЛАТНО. ЭТО ЯКОБЫ ЭКСПЕРИМЕНТ В ЮАО, – возмущается на одном из форумов мама школьника. – Я не просто в шоке, у меня, да и у всех родителей, нет слов. А, да, расценки: язык – 1000 р. в месяц, все остальные предметы – 500 р. В средней школе с 5-го класса убирают экономику, а все остальные предметы, что, тоже платно? Мне вот интересно посмотреть на того ид…., кто все это придумал. КУДА МЫ КАТИМСЯ?»
- У нас в Питере говорят так, – рассказала нам Ирина Макарова, учительница из северной столицы, – обязательными, то есть бесплатными, оставят русский, математику и физкультуру. За все остальное придется платить. Про расценки слышала такие цифры: самым дорогим будет английский – 500 рублей за урок, остальные предметы – по 250. Что касается слова божьего, или как он там будет называться, то у нас тут на уровне Матвиенко обсуждают, в какой форме этот предмет вводить и вводить ли вообще.
- Пока более-менее ясно с базовым курсом, – поделились с «МП» разными словами одним и тем же несколько московских учителей. – Бесплатными оставляют 2 часа математики, 2 часа русского и 3 часа физкультуры в неделю. На все остальные предметы придется изыскивать деньги школе – то есть скорее всего родителям. Расценки пока неизвестны.
Во что превращаются при таком раскладе дети тех, кто не сможет платить (а таковых в стране – подавляющее большинство), думаю, говорить не надо. Да и стране, из мировой державы плавно скатившейся на уровень Уругвая и Зимбабве, похоже, ничего, кроме колониального будущего, не светит. Потому как во всем цивилизованном мире как-то давно уже не принято урезать доступ людей к среднему образованию. В панике и праведном гневе звоним в Департамент образования Москвы.
- Ну что вы, в законе абсолютно не идет речь об урезании права на образование, – успокоил «МП» руководитель пресс-службы департамента Александр Гаврилов. – Речь идет только о новом статусе общеобразовательных учреждений, на который они перейдут с 2012 года. Кто-то станет автономной, кто-то новой бюджетной организацией. То есть в последнем случае директор получает право распоряжаться государственными средствами и изыскивать возможности для дополнительного внегосударственного финансирования. Другой вопрос: а если директор не финансовый гений и за 2 – 3 месяца спустит все деньги, что тогда? Перестать платить зарплату учителям? Останавливать учебный процесс? Вопрос. Вообще во главу угла закона поставлена финансовая целесообразность расходов. Люди, которые его делали, в первую очередь думали о деньгах, но здравый смысл говорит, что это не всегда правильно, мягко говоря. Как быть, например, малокомплектным сельским школам? Их и сейчас-то крайне невыгодно содержать – с точки зрения финансов. Но с точки зрения сохранения деревни… Ведь школа на селе зачастую является чуть ли не единственным очагом культуры, не дающим ей умереть. И с этой точки зрения, конечно, к закону есть вопросы. В общем, есть повод для волнения, но не для паники.
Что касается столицы, то, по заверениям Гаврилова, ее обитатели могут быть абсолютно спокойны – нас сия напасть должна миновать:
- Думаю, Москва, с ее традиционной направленностью на социальные вопросы, сможет себя показать и подстраховать своих жителей и в этом вопросе. То есть сможет гарантировать и бесплатность, и полноценность обучения просто путем принятия своих, местных законов. Что же касается всех этих разговоров про какие-то эксперименты, про два часа русского в неделю и оплату всего остального, говорю с уверенностью: это все слухи, люди с перепугу додумывают просто.
И людей, заметим, можно понять, так как за годы перестройки и переделки в России всего, что ни попадя, у людей выработался стойкий условный рефлекс: приняли закон – жди беды; декларируют заботу о населении – затягивай пояса; уверяют, что будет лучше – готовься к худшему. Такое уж специфичное правление, так его растак.
К слову: «МП» удалось связаться с директором той самой школы в ЮАО, где, по словам блоггеров, планируется эксперимент с оплатой всего и вся. Правда, номер учебного заведения и свое имя она попросила не называть (все общение с прессой директор, по правилам, должен предварительно согласовывать с начальством).
- Господи, ну откуда только люди это берут? – возмутилась женщина. – Ни на какие коммерческие рельсы мы с нового года не переходим. Ни одного платного предмета у нас не вводится. Что касается эксперимента… Ну назовите его так, если хотите. Хотя мы три года уже живем не по смете, а с подушевым финансированием (74 270 рублей на человека), и у нас все школы в округе вроде так живут. Не могу сказать, что нам это легко дается, система жесткая, что и говорить, но за три года как-то научились крутиться и экономить. Ну что поделать, если в государстве ситуация такая? Мы никогда не знали, особенно до кризиса, что значит жить по средствам. Теперь мы этому научились. Я думаю, что не надо паниковать от принятия этого закона. Он просто структурирует, упорядочивает ситуацию в образовании.
Как говорится, всем бы такую уверенность в завтрашнем дне. Ваши бы слова – да Богу в уши, добрая женщина! Только вот гложет-гложет червяк сомнения: не получится ли по незабвенному черномырдинскому – про как лучше и как всегда?
До сегодняшнего дня выражение «элитарная культура» обозначало совершенно определенные течения в искусстве – обычно те, которые понятны только их создателям и маленькой кучке критиков. Однако после того как будет проведена пресловутая реформа, никакой другой культуры, кроме элитарной, в нашей стране может просто не остаться.
Для начала – несколько слов о том, каковы будут организационные последствия от вступления в силу нового закона. Музеи, библиотеки, театры и прочие учреждения, так или иначе относящиеся к сфере культуры, подобные прочим структурам на государственном балансе, подвернутся коренному переустройству. Согласно имеющейся в настоящий момент информации, они будут переведены в разряд «бюджетных учреждений» по предусмотренной реформой классификации. Означает это примерно следующее. Во-первых, работать они отныне будут не по сметам, а по госзаказу: деньги из госбюджета будут выделяться не на все сразу, а на конкретный объем оказываемых населению услуг. Иначе говоря, если раньше библиотека получала, допустим, миллион рублей «на обслуживание читателей», то теперь будет производиться точный подсчет. Скажем, один читатель обходится библиотеке в 100 рублей в месяц. За это время вас посещают 1000 читателей – извольте получить 10 тысяч. Даже если раньше вы за этот же объем работы получали в два раза больше. Не хватает? Можете оказывать дополнительные услуги, открывать кружки, устраивать познавательные или развлекательные мероприятия и полученными средствами распоряжаться по своему усмотрению. Реформа предполагает, что бюджетная организация не может лишь заключать сделки в особо крупных размерах, распоряжаться недвижимым имуществом (то есть офис турагентства в музее не откроют), а также и движимым – но только особо ценным. Все остальное – в руках администрации, которая вольна зарабатывать, как посчитает нужным и возможным.
Понятно, что чем больше у государства денег, тем больший «заказ» оно дает и тем выше качество работы каждого конкретного учреждения, ведь деньги уже выделяются не на все сразу, как раньше, а на конкретные услуги, уровень оказания которых гораздо легче проконтролировать. А если нужны дополнительные источники финансирования, то руководитель организации может сам выйти из положения, не опасаясь получить «по шапке» от вышестоящего начальства. Именно на эти положительные стороны реформы напирают ее создатели, аргументируя свою позицию. Однако посмотрим на ситуацию с другой стороны. Во-первых, никто не гарантирует, что учреждения «культпросвета» будут преобразованы именно в бюджетные. Есть вероятность, что речь пойдет о переводе их в категорию «автономных». А это уже совсем другая история. Хорошо, если учреждениям позволят самим выбирать статус. А если нет? «Автономность» в понимании наших реформаторов означает, с одной стороны, полную свободу распоряжаться движимым и недвижимым имуществом, а также всеми финансовыми ресурсами, а с другой – отказ государства от какой-либо ответственности за организацию, которой даровали такую принудительную независимость. И если в столице или в другом крупном городе еще можно как-то выжить своими силами, пусть и с большим трудом, то для небольших региональных структур подобный статус равносилен смертному приговору, ведь платные услуги можно оказывать только платежеспособной публике, а где ее взять в каком-нибудь ульяновском или рязанском райцентре?..
Во-вторых, до сих пор никто не прояснил ситуацию с пресловутым госзаказом и тем, кто именно будет определять его содержание и объем. Будет ли эта функция предоставлена руководителям библиотек и музеев или же ее возьмут на себя чиновники? В последнем случае нам грозит разработка неких новых стандартов – подобных тем, что готовятся сейчас для российских школ. Что в них будет входить, никому не дано предугадать, но повлиять на это ни общественность, ни эксперты наверняка никак не смогут. А если стандарт будет предусматривать для музеев полторы выставки в год, для театров – пару самых простеньких спектаклей, а для библиотек – хранение только самых свежих книг и ликвидацию старых? Последний вариант, увы, вполне реалистичен: вспомните прогремевший на всю страну скандал с публичными библиотеками, уничтожавшими собственные фонды.
К тому же не будем забывать о том, что на дворе у нас отнюдь не тучный, а вовсе даже «тощий» посткризисный год, экономический рост составляет хилые пару процентов, и денег в госбюджете не так уж и много. А соответственно, каков бы ни был госзаказ, средства на его реализацию будут выделены минимальные. Но ведь у нас есть и дотационные, и даже депрессивные регионы, где и госструктуры едва сводят концы с концами! Какой уж там в самом деле заказ?! В итоге часть организаций, призванных нести свет культуры в массы, наделает долгов и со скандалом закроется, часть тихо сгинет, а часть будет переходить на платные рельсы. Последний вариант скорее всего станет массовым – и это означает, что человек «с улицы» на самые интересные мероприятия не попадет. Взять, скажем, тот же Пушкинский музей. Хотите знакомиться с великим искусством? Пожалуйста, за привычные 150 рублей можете осмотреть несколько залов, содержание которых оплачивает государство. А если есть желание посетить выставку, например, Пикассо, на которую свезли картины из ведущих музеев мира, придется заплатить побольше. Ну, например, тысячу рублей. То же самое с библиотеками: Дарья Донцова предоставляется бесплатно, а за старый справочник или книгу автора, издававшегося в России один раз полвека назад, платите. Детский утренник в театре – за обычную цену, спектакль с известными актерами – за тройную. А что делать, законы рынка. Неужели культура в нашей стране вновь станет «дворянско-купеческой», доступной лишь тем, у кого все в порядке с финансами?..
- Согласно статье 44 Конституции, каждый гражданин имеет право на доступ к учреждениям культуры и культурным ценностям, – напоминает глава Общества защиты прав потребителей Павел Иншаков. – Конечно, говорить о том, что новый закон напрямую нарушает конституционные нормы, нельзя, ибо никаких запретов он не содержит. Однако перспектива того, что эти самые культурные учреждения станут недоступны для огромного числа людей, очевидна и беспокоит всех специалистов в области права. Если в результате неких действий цены повышаются настолько, что нарушаются конституционные права людей, эти действия не вполне законны. Если закрывается единственный в маленьком городе театр, принадлежащий государству, это тоже противоречит Основному Закону, поэтому вся эта реформа в ближайшей перспективе грозит стать просто антиконституционной.
Клятва бюрократа
Все дальше наша медицина уходит от принципов, пропагандируемых клятвой Гиппократа, а также Конституцией Российской Федерации. Очередной шаг в эту даль – упомянутый выше закон с совершенно кошмарным и умышленно уводящим от сути названием…
За его витиеватым «внесением изменений» – платные услуги, которые бюджетные медучреждения страны смогут оказывать на совершенно законных основаниях. Наша газета уже писала о том, что государственные и муниципальные ЛПУ будут поделены на три группы: казенные, бюджетные и автономные, и лишь в казенном собственник может ограничивать платные услуги. Вернулось также понятие госзаказа. Хорошо, если удастся заполучить его на все сто процентов. А если всего на 80 – 90? Значит, на обслуживание остальных 10 – 20 процентов пациентов деньги придется зарабатывать за счет платных услуг. И где здесь место клятве Гиппократа – основным морально-этическим принципам поведения врача?
Клятва врача России гласит, что врач будет всегда готов оказать медицинскую помощь, хранить врачебную тайну, внимательно и заботливо относиться к больному, действовать исключительно в его интересах, независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии и других обстоятельств. То есть предполагается, что врач по этическим соображениям с одинаковым старанием оказывает медпомощь больному любого достатка и места жительства. На деле же порой бывает как? Сами знаете, не маленькие. И в том, что ситуация с принятием закона лишь усугубится, уверены подавляющее большинство граждан.
Теперь скорее всего финансовые разборки станут присутствовать на совершенно законном основании. Есть закон – исполняй. Это уже клятва бюрократа. А слово «бюрократия» стандартно вызывает в памяти картины канцелярской волокиты, плохой работы, бесполезной деятельности, многочасовых ожиданий для получения справок и форм, которые уже отменены, и т.д. Это в худшем смысле. В лучшем-то все должно быть по-другому, но где его, лучшее, взять?
Некоторые эксперты отмечают в нашем случае нарушение прав граждан на бесплатную медицинскую помощь, которую гарантирует нам Основной Закон страны – Конституция. В этом же документе, в статье 55, говорится, что в нашей стране не должны издаваться законы, которые отменяют или умаляют права и свободы человека и гражданина.
Официально у нас сохраняется программа госгарантий. Но мы хорошо знаем ситуацию, которая сложилась в свое время с дополнительным лекарственным обеспечением для льготных категорий граждан. Помнится, что многие из них ждали свои таблетки да ампулы по три-четыре месяца. Какое же это лечение? А вдруг так и с медобслуживанием будет? Придешь в поликлинику, а там тебя бесплатно смогут принять только ближе к осени, когда деньги, может быть, появятся. И что болящему делать? То ли выкладывать деньги (хорошо, если есть), то ли самолечением заниматься, то ли священника вызывать.
- Законопроект написан таким образом, что все будет зависеть только от того, как станет вести себя бюрократия – государственного и муниципального уровня, – сказал нашей газете заместитель председателя Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов. – Именно им предстоит определять, в какой степени те или иные медучреждения будут финансироваться из бюджета. Это самый одиозный закон. Его, кстати, не надо рассматривать отдельно от всех остальных шагов властей по реформированию здравоохранения. Сейчас впервые поставлен вопрос об изменении законодательства об охране здоровья граждан. Что касается обсуждаемого закона, то он противоречит Конституции Российской Федерации.
Есть мнения некоторых аналитиков и обывателей, что государство таким образом пытается избавиться от тягостного социального бремени. По принципу: хочешь быть здоровым – будь им. Специалисты говорят, что все эти новшества делают бессмысленным принцип страховой медицины, с которым мы столько времени носились. А что выносили? Не мышонка, не лягушку. Будут с меня взимать налог на медстрахование (вполне возможно, что со следующего года он станет на два процента больше), а как к врачу идти, так готовь ассигнации, потому что бесплатной медпомощи не дождешься. Недавно уже был случай, когда терапевт обещал выдать пациенту направление на анализ крови на протромбин только в следующем месяце (и это – в начале месяца!). А платно тебя оторвут с руками и ногами, некоторые частные клиники предлагают даже выезд за вашими анализами на дом или в офис. Говорят: не надо бежать с утра на голодный желудок до районного ЛПУ, если завтрак был легкий, то в середине дня можно делать анализ крови. Знай приплачивай. Может статься, что тебя и обожравшегося всего проанализируют. За твои-то деньги почему не попробовать?
Депутаты на все идут сознательно
Еще в 2003 году «МП» первая написала о мечте исполнительной власти отвязать конституционные права россиян на лечение, учение и культуру от бюджета. Увы, мечты (по крайней мере такие) в нашей стране имеют тенденцию сбываться.
Выполняя высокую волю и трясясь от страха, единороссы в прошлую пятницу нажали кнопки «за». Закон готов, но, по словам депутата Оксаны Дмитриевой, написан он по-дурному и как заработает, непонятно.
Всю палату трясет от закона про бюджетные учреждения, лишь вице-спикер Олег Морозов пребывает в лучезарном настроении. Как говорят в окружении вице-спикера, без наркотического одобрямса он слетит с поста.
- Олег Викторович, непонятно, как заработает закон о бюджетных учреждениях?
- Нет, там все понятно. Абсолютно осмысленно голосовали, осмысленно понимая, для чего принимаем закон. Для того, чтобы бюджетная сфера развивалась, а не пребывала в прежнем засушенном состоянии. Там огромное количество защитных механизмов. А для того чтобы эти механизмы были еще более эффективными, мы сдвинули на полтора года срок введения закона в действие, чтобы все подзаконные акты разработать.
- А это разве не для того, чтобы не напрягать народ перед выборами президента?
- Нет, конечно.
* * *
Председатель думского комитета по законодательству Павел Крашенинников уверен, что с законом о бюджетных учреждениях придется еще работать и работать:
- Наш комитет занимал отрицательную позицию по этому законопроекту. Достаточно много поправок было принято, они изменили ситуацию в лучшую сторону. Но тем не менее специально был дан большой переходный период на его введение, чтобы посмотреть, как начнут работать эти преобразования. Я считаю, что это такая сфера, которую трогать надо очень аккуратно, так что, думаю, переходный период будет даже продлен на гораздо большее время.
- Правительство само успеет подготовить выполнение закона?
- У нас практика показывает, что правительство само не принимает подзаконные акты вовремя. Это может быть одной из причин затяжки.
* * *
Полномочный представитель президента в Госдуме Гарри Минх не считает, что закон о БУ лишит гарантий госфинансирования конституционного права граждан на лечение и учение.
- Есть большое сомнение, что правительство, продвигая этот закон, сможет обеспечить его выполнение должным образом…
- Ну, я в зоне предположений не очень силен, не готов там плавать. Но если правительство вносит закон, то вряд ли оно сомневается, что это нереализуемо. И потом: трогать бюджетную сферу, трогать всю эту систему наших социальных учреждений – это достаточно серьезный шаг, и если я про депутатов говорю, что они на все идут сознательно, то я думаю, что правительство – и вообще исполнительная власть – в этом плане тоже достаточно профессионально работает.
- Я правильно понимаю, что окончательное введение закона в действие специально перенесли на время после президентских выборов, чтобы не будоражить народ лишний раз?
- Не знаю, думаю, что это связано с тем, что проанализировали весь объем подзаконных актов, которые надо принять, и плюс те шаги и действия, которые должны быть на уровне субъектов Федерации приняты, потому что это же предмет совместного ведения. Там ведь не только федеральная власть должна принимать какие-то решения, осуществлять какие-то шаги и действия, но там достаточно серьезный блок и социальных обязательств. Я думаю, что эти вещи повлияли на продление сроков до 1 июля 2012 года.
- Ключевой вопрос: где гарантии, что конституционные права граждан на лечение, образование не будут отрезаны от надежного финансирования?
- Ну, несмотря на то, что представители некоторых политических фракций, политических партий утверждают, что таким образом государство хочет сбросить свои обязательства в отношении граждан, я думаю, что это не так. Потому что не секрет, что вот эта сеть социальных учреждений во многом была и сейчас сориентирована на реализацию бюджетных средств, а не на потребителя. Как тут справедливо говорили, нам надо все-таки финансировать не процесс оказания услуг, а результат, чтобы услуга была для конкретного потребителя, чтобы он этой услугой был как минимум не разочарован и лучше всего доволен. А сейчас получается, что вроде все это есть, но на самом деле зайдите в любую поликлинику районную или в детский садик, в школу… Не случайно же сериал «Школа» вызывает такие дискуссии. Отчасти он немножко похож на правду, как мне кажется.
* * *
Владимир Жириновский против коммерческой «любви за деньги», но другой не бывает – вице-спикер смешал газ для Украины с бюджетными учреждениями, в чем общего только то, что ЛДПР не поддержала ни то, ни другое.
- Вы знаете, что такое любовь за деньги? Это когда на панели. Вот такую любовь за деньги я не хочу. Мы не поддержали закон, и без злорадства говорю, через год вы сможете убедиться в правоте ЛДПР. Мы не голосовали, меня это раздражает просто: коммунист говорит, что мы поддержали закон о коммерческой деятельности бюджетных организаций. Мы не голосовали! Он по радио говорит – ЛДПР, наверно, проголосовала. Такая вот небрежность, это опасно. Это политическая позиция, мы не поддержали придания коммерческих функций бюджетным организациям. Все, вопросов нету?
- Есть вопрос.
- Быстрее.
- Как этот закон о бюджетных учреждениях вообще может работать?
- Не знаю. Еще раз говорю: мы этот закон не поддержали, мы не хотим коммерциализации лечебных и образовательных учреждений и его не под-дер-жа-ли!!!
* * *
Председатель думского комитета по культуре Григорий Ивлиев пытается подсластить пилюлю.
- Учитывая, что целый ряд норм закона отложен с вступлением в силу, у нас есть большой переходный период, в течение которого мы вполне можем устранить те недочеты закона, которые выявятся в правоприменении. За это время проявятся те вопросы, которые у деятелей культуры возникнут в отношении применяемых норм. В том случае, если мы увидим, что опасности действительно реальные, существенные для учреждений культуры, мы будем этот вопрос ставить перед общественностью.
- Можно надеяться, что парламентариям удастся защитить конституционные права граждан на бюджетное финансирование?
- В ходе принятия поправок (а мы заявили очень много поправок) мы получили заверения, что финансироваться культура будет в полном объеме, и зафиксировали в законе, что в случае введения новых мощностей, которые нужно содержать в сфере культуры, они будут тоже профинансированы. Наша задача – в том, чтобы, используя механизмы этого закона, предложить программы развития культуры, которые бы охватывали существенные стороны деятельности. Если мы найдем такие программы, услышим предложения Союза театральных деятелей и других организаций, можно будет сказать, что угрозы для культуры в связи с переходом на самостоятельность бюджетных учреждений будут вовремя выявлены, и на них будет соответствующая реакция со стороны государства.
* * *
Опасений в связи с этим законом очень много, сказал «МП» председатель Совета Федерации Сергей Миронов. По его мнению, самое опасное в этом законе – то, что многие учреждения здравоохранения в малых населенных пунктах закроются, никакой конкуренции между ними там так и не будет. Мы говорим о модернизации и инновации, отметил Миронов, но никто его не убедит, что ЕГЭ способствует модернизации и инновациям, а закон может привести к сокращению числа бесплатных предметов.
Екатерина ГОЛОВИНА, Кирилл ГРИЩЕНКОВ, Ирена ТАТОНОВА, Лев МОСКОВКИН
Московская правда
|
