На фоне трагедии, развернувшейся в Москве, можно много говорить о том, кто именно виноват. Можно говорить, что сам ребенок, или его родители, или школа (как это у нас принято при любом ЧП в образовательном учреждении), или учителя… Или система… Я хочу поговорить о системе. Точнее о том, что от нее осталось. В реалиях моей жизни мы уважали учителей и даже троечники-раздолбаи и хулиганы не повышали голоса и не позволяли себе хамства. За глаза они могли говорить все что угодно, но никогда в лицо педагогу и уж тем более не перенося плоды свои гнева из воображения в реальность. Нас воспитывали в правильной системе координат. Координат уважения и почтения к учителю, который, если верить советским книжкам, всегда был проводником в нормальную успешную жизнь. Мы сбегали с уроков, таскали тройки и двойки в дневниках на подпись родителям и было стыдно. Мы радовались за своих педагогов и гордились ими, когда их отмечали наградами, дипломами и званиями. Сейчас я сочувствую своим учителям и жалею их, поскольку они настоящие заложники … системы, которая работает на самоуничтожение.

Оптимизация-ликвидация. 
С 1 сентября по всей стране заработает система оптимизации школ. То есть будет крупная школа-мама и при ней пара-тройка дочек, то есть филиалов. Весь документооборот будет на основном учреждении, филиалы должны ему подчиняться. На деле это выглядит так — комплектование (то есть часовую нагрузку учителей) разрабатывает главный офис, а филиалы не имеют права голоса в отстаивании своих интересов. Должность директора школы-филиала сокращают, а человека который на этом месте работал переводят в завучи . Некоторым, например, комплектование уже пришло и педагоги в ужасе.

- У меня на следующий год 14 часов, при том что ставка 18 часов (это меньше 7 тысяч) . То есть у меня не набирается даже базовой нагрузки. Логично, что при общем бюджете администратор главной школы будет стараться для своего коллектива и по часам и по зарплате. Мы — довесок. — так говорит педагог с 25 летним стажем, моя классная руководительница на вечере встреч выпускников. И разговоры напоминают скорее поминки, нежели праздник.

Основная цель оптимизации вроде даже благая. Повышение качества образования. Действительно, звучит красиво, если бы не детали, потому что аргументация выглядит бедно и бледно. Пояснение из районного отдела образования, куда стучатся педагоги из сельских школ чтобы получить ответы на свои вопросы (коих очень много), выглядит так: «Ну вот предположим, в вашей конкретной школе нет квалифицированного педагога по ИЗО, а в соседней, крупной есть. А ещё у вас есть транспорт, значит можно возить детей в соседнюю школу, если у вас будет общий бюджет и вы будете частью сети». И это тоже звучит почти логично, до того момента правда, пока не стараешься просчитать возможности. Урок длится 45 минут, перемена максимум 10, не считая 20 минутной на обед. По версии чиновников, детей на один из уроков можно просто взять , посадить в автобус и отправить в соседнюю школу на расстоянии ,скажем 10 километров, на урок рисования . Но их нужно собрать, погрузить, отправить с ними педагога, а ещё расписание таким образом составить, чтобы никому никого не пришлось ждать. Теперь бензин. С ним вообще интересная штука. На то, чтобы транспортировать детей из школы в школу (необходимость вызванная предыдущей оптимизацией) средства на топливо выделяют впритык, когда денег нет — разводят руками, и тогда директор школы идет и покупает бензин за свой счет, а потом ждет компенсации затрат от учредителей в исчислении лет.
О том, что на переделку всей документации нужно будет изыскивать средства ( уставы, лицензии, свидетельство об аккредитации, локальные акты, печати и вывески на фасаде) без комментариев. Потому что комментировать нечего. При нашем-то дефицитном бюджете.
А все для чего. Ларчик открывается просто. Для того, чтобы закрыть школу на селе (самостоятельное учреждение) нужно решение схода граждан этого населенного пункта. Для того чтобы закрыть филиал, нужна подпись директора главной школы на приказе. Этот маневр нужен только для того, чтобы через год, условно, тихо и без шума позакрывать большую часть малочисленных школ. И это лицемерие, прикрытое благой отмазкой в духе «во имя качества и ГОСТа» бесит.

У вас все слишком хорошо и это — плохо
Следующая часть нововведений — прекрасна не меньше, чем первая. Раз в несколько лет учителя подтверждают свою квалификацию и проходят процедуру аттестации. До недавнего времени этим занималось ИПК ПРО. Уже совсем скоро ответственная миссия решать — годен педагог или не годен на первую ли высшую квалификационную категорию ляжет на сильные плечи РОСОБРНАДЗОРА. Люди там работают прогрессивные и в ладу с новыми технологиями, поэтому процедуру переаттестации предложили перевести в электронный формат. То есть виртуально все этапы. С подачи заявления до решения комиссии. Новаторство методики в том, что для подачи заявки на подтверждение категории, учитель пишет письмо электронной почтой, в ответ получает 100 вопросов, выучив ответы на которые он может приступить к тесту — 20 вопросов за одну минуту. Только пройдя этот тест можно отправить заявку. Если не прошел, второй попытки нет, а значит аттестовываться можно будет только через 2 года и уже на категорию ниже. Система оценки эффективности складывается из нескольких пунктов, главный из которых — рейтинг. Правда никто не уточняет, как он будет выставляться. Вопросов много. (Мне кажется именно урок, а не рейтинг может определять учителя, но это мое мнение). Все же как можно оценить труд учителя по электронной почте в моей голове не укладывается. Ну и классические : «Почему?» и «Зачем?».
Тут свои детали. В федеральном министерстве вдруг решили, что в нашем славном краю слишком много педагогов с высшей квалификационной категорией. А это по нынешним меркам идет в разрез с политикой тотальной экономии. Для справки: учитель с высшей категорией дороже обычного меньше чем на тысячу рублей. (Извините, уважаемые педагоги). Когда преподаватели ИПК ПРО подняли вопрос, что при столь странной процедуре в школах не останется профессиональных учителей (потому что система заточена изначально на их выведение), в минобре прозвучал ответ «Ну и что. СОЛЬЕМ все школы в одну и сэкономим».

Глагол «сольем» как нельзя лучше подходит ко всей этой ситуации целиком. Это действительно слив. Тотальное уничтожение системы, кадров , идеологии.

Пару слов об экономии.
Экономят на всем. В первую очередь на здоровье. Сейчас, пока вся страна, а в ней и наша область, обсуждает что же случилось с московским школьником, в Майнском районе к примеру, замерзают ученики сразу 4 школ. Из-за экономии. Температурный режим в образовательном учреждении — 18 градусов минимум. В одной из тех 4 школ, на втором этаже +9, на первом чуть больше +11, там где теплее занимаются дошкольники (то есть дети 4-5-6 лет). Почему дети мерзнут?Не потому что не топят, потому что приехали люди из муниципалитета, опечатали один из 4 газовых котлов и сказали: «Не включать» — экономия.
В соседней малокомплектной начальной температура +1 градус. И так везде.

Радостные новости все же есть. Возрождают к примеру, детский сад в селе Загоскино, закрытый лет 10-15 назад, как неэффективный. И предлагают родителям возить туда детей из трех окрестных сел, в любую погоду и за свой счет. И это возрождение дошкольного образования — своеобразное зеркало будущего, в котором мы будем восстанавливать то, что ломают сейчас. Учителя не любят говорить о проблемах, не называют имен, если уж случилось пожаловаться. Не потому что им все равно. А потому что бояться, что школы закроют. Вернемся к уважению. Кризис уважения к учителям зародился не в учениках, он зародился в системе, в которой педагоги- помеха в экономии и оптимизации всего и вся. Будущий учебный год мои учителя, к примеру воспринимают как приговор системе образования, а если честнее, как смертельный диагноз.